Еще в начале ХIХ в. сл. Замостье входила в состав городской черты г. Суджи. Как самостоятельное поселение встречается в ревизской сказке 8-й ревизии (1834 г.). Согласно «Справочной книге о церквах…» за 1908 г. храм был построен в 1865 г. В клировой ведомости 1916 г. храм датой постройки считается 1875 г., когда построенный «тщанием прихожан 24 октября того же года» храм был освящен епископом Курским и Белгородским Сергием. Однако сведения о наличии православного храма в с. Замостье, приведенные в «Списке населенных мест Российской империи» за 1863 г., а также сохранившиеся в архиве метрические книги Преображенской церкви за 1814 г. ставят под сомнение эту дату. Ближайшими к Преображенской были церкви г. Суджи: в одной версте находилась Покровская; в полутора верстах – Соборно-Успенская.
Каменный пятиглавый храм, крытый железом, был окружен каменной оградой. На территории храма находились «дом-сторожка» и «сторожка малая» — каменные, крытые железом. В каменной колокольне – 6 медных колоколов, 1 маленький медный колокольчик у окна. Их общий вес составлял 420 п. Храм имеет три престола: средний, главный, во имя Преображения Господня в металлической оправе; в правом приделе – во имя Казанской иконы Божией Матери; в левом – во имя Рождества Честного славного пророка Предтечи Крестителя Господня Иоанна, оба деревянные в парчевом облачении. Иконостас двухъярусный, золоченый.
В опись церковного имущества, составленную в 1857 г. и проверенную в 1890 г., внесено 16 икон в серебряных рызах, 6 – в металлических, 18 различных киотов с иконами; 30 боогслужебных книг. С 28 марта 1912 г. по 16 августа 1913 г. в церкви был произведен ремонт. При церкви действовала церковно-приходская женская школа, в которой в 1916 г. обучалась 121 девочка. Закон Божий преподавал приходской священник Александр Павлович Солодовников, учителем состоял Иван Иванович Пыкин, окончивший Курскую учительскую семинарию.
Известны некоторые имена священников, служивших в храме в разные годы: Алексей Григорьевич Дьяконов (1899-1920), Александр Павлович Солодовников (1901-1906), Петр Поляков (1917-1922), Флегонт Антонов (конец 40-х – начало 50-х гг.), Ф.В. Бесов (1950-1954), И.В. Дунай (с марта 1954 г.), С.И. Бучковский (с 1962 г.), Алексей Михайлович Кононов (с 1967-1990 г.).
После выхода в свет декрета СНК РСФСР от 20.01.1918 г. Преображенский храм продолжал действовать в соответствии с уставом религиозного общества с. Замостье. В 1924 г. Суданском волисполкоме было перерегистрировано религиозное общество Преображенской церкви сл. Замостье.
Согласно декрету ВЦИК от 23.02.1922 г. из храма были изъяты 12 серебряных риз и 2 серебряных креста. По просьбе верующих были оставлены в храме иконы Преображения Господня и иконостасные – Спасителя и Божией Матери. В августе 1923 г. была составлена опись церковного имущества с отметкой об изъятии. Среди прочих изъятых серебряных вещей оказались 10 икон в серебряных ризах.
В 1933 г. община верующих распалась, согласно акту от 21 апреля 1934 г. большая часть здания храма была передана в арендное пользование Суджанскому заготзерну под зернохранилище. С августа 1937 г. храм был полностью закрыт ввиду отсутствия священнослужителя.
12 февраля 1940 г. на общем собрании колхозников было принято решение «О покупке церковного здания колхозом им. Ленина для переоборудования в культурный очаг». Решением Курского облисполкома от 28 мая 1940 г. №15 церковь была закрыта, здание передано исполкому райсовета для использования в культурных целях.
Богослужения в храме возобновились в годы Великой Отечественной войны. 5 марта 1945 г. в Суданском райисполкоме зарегистрировано религиозное общество «Преображенская православная церковь» с числом верующих 800 чел. Прихожанами храма были жители сел Замостье, Махновка и хут. Дмитрюков. В годы войны в храме служил отец Григорий Травкин.
По состоянию на 14.01.1948 г. Преображенская сл. Замостье была внесена в «Список памятников архитектуры, состоящий на спецучете Управления по делам архитектуры при СМ РСФР». В 1949 г. храм был снят с учета памятников архитектуры.
С 1951 г. Преображенская церковь была полностью занята под склад Заготзерно. В 1953 г. половина здания освобождена. В 1954-1955 гг. проведен ремонт храма, отмечено хорошее состояние здания.
В 1963 г. рассматривался вопрос об объединении приходов церквей в г. Судже, сл. Замостье и сл. Гончаровке. Однако объединения не произошло: в документах архива за 1970-е годы храмы в сл. Замостье и сл. Гончаровке числятся в списках действующих церквей.
В соответствии с Законом РСФСР «О свободе вероисповедания» от 25 октября 1990 г. по заявлению Управляющего Курско-Белгородской епархии 3 января 1992 г. Зарегистрирован Устав религиозного объединения – православный приход Свято-Преображенского храма Курско-Белгородской епархии РПЦ (Московский патриархат). Согласно Федеральному закону «О свободе совести и о религиозных объединениях» от 26.09.1997 г. зарегистрирована религиозная организация – Преображенский приход с. Замостье (свидетельство от 16.11.1999 г. № 135р).
Постановлением губернатора Курской области от 30.10.1998 г. №566 ансамбль Свято-Преображенской церкви в составе зданий: самой церкви, церковно-приходской школы, сторожки, ограды с воротами, поставлен на охрану как памятник культовой архитектуры регионального значения. Входящий в ансамбль церкви дом священника включен в «Список выявленных объектов культурного наследия, представляющих историческую, научную, художественную или иную культурную ценность».
Адрес: 307820, Курская область, Суджанский район, сл. Замостье, ул. Ленина, д. 31
Настоятель: протоиерей Пётр Немеришин
Телефон: (47143) 2-15-69
Протоиерей Алексий Григорьевич Диаконов три десятка лет служил в Преображенском храме села Замостье в пригороде Суджи. Родился он в 1863 году в семье священника села Никольское Фатежского уезда. После окончания учебы в Курской духовной семинарии вернулся в родной уезд и два года служил псаломщиком в селе Смородное. В эту пору псаломщик Алексей женился на девице Пелагее. Брак их впоследствии был осчастливлен рождением пятерых детей.
9 мая 1890 года состоялось рукоположение А.Г. Диаконова во священники. Назначен он был в Флоровскую церковь села Ветреное Льговского уезда. Затем служил в храме Рождества Пресвятой Богородицы села Гуево Суджанского уезда. И, наконец, получил назначение в церковь Преображения Господня в селе Замостье. С 1913 года священник исполнял обязанности благочинного Суджанского округа.
В 1917 году отец Алексий Диаконов (уже в сане протоиерея) приютил в своем приходе известного петербургского церковного писателя и редактора газеты «Трезвость» протоиерея Петра Полякова. Дети священников (Симеон Поляков и Нина Диаконова) поженились в 1914 году, поэтому их связывали, помимо дружеских, еще и семейные отношения.
После революционных потрясений отец Петр, как лицо, стойко ассоциирующееся с царской эпохой, вынужден был оставить столицу и искать прибежища в Курской губернии, уроженцем которой он был. Таким образом, Замостье в первые годы советской власти получило двух крепких в вере пастырей, сумевших не только сохранить приход в Гражданскую войну, но и позаботиться о благолепии церковного здания. Роспись храма в Замостье была завершена в 1922 году, невзирая на то, что в том же году Преображенскую церковь не обошли стороной члены комиссии по изъятию церковных ценностей. И некоторые, намеченные к изъятию предметы богослужебного характера, приходу пришлось выкупать. К примеру, храмовую икону Преображения Господня и две иконы из иконостаса.
Сохранились две надписи, сделанные на стенах алтаря по завершению росписи. Первая гласит: «Расписан сей Храм при настоятеле протоиерее Алексее Диаконове и его помощнике протоиерее Петре Полякове, при церковном старосте Н.Р. Солонинкине, усердием церковного совета, общины сестер Христианского делания и Боголюбивых прихожан Святого Храма сего».
Вторая надпись сохранила точную дату завершения работ: «С Божией помощью расписан сей Храм Преображения Господня в лето от Р.Х. 1922 художником-академиком П.К. Лихиным при участии художника-академика Ф.П. Нестерова и С.В. Клименко при Святейшем Патриархе Тихоне, при Митрополите Курском Назарии и Преосвященнейшем Павлине, Епископе Рыльском октября месяца 11 дня».
Год 1922 – последний год в биографии протоиерея Петра Полякова. Умер он от заражения крови и похоронен у южной стены храма.
А отец Алексий еще семь лет окормлял свою паству, пока Господь не позвал его к страдальчеству.
17 октября 1929 года состоялось заседание Президиума Суджанского Райисполкома, посвященное хлебозаготовкам. На нем было принято постановление следующего содержание (приведем текст этого документа без правки и сокращений, чтобы передать колорит эпохи):
«Принимая во внимание отсутствие наличия складочных помещений для хранения не менее 206 пудов зерна предположенного к поступлению в ближайшие дни, поставить вопрос перед Суджанским Горсоветом и Замостянским сельским советом о подготовке первому здания соборной и второму здания замостянской церкви для временного занятия под ссыпку поступающего по плану хлебозатовки зерна».
Замостянский сельсовет в категоричной форме потребовал церковный совет Преображенского храма в двухдневный срок подготовить церковное здание к ссыпке хлеба «на время, до особого на то распоряжения». В обращении к верующим власти утверждали, что для задуманного плана «никаких препятствий быть не может». Однако коса нашла на камень…
Весть о том, что храм в Замостье собираются закрывать облетела село в одночасье. Люди, обеспокоенные дальнейшей судьбой церкви, священника и прихода в целом, встревожились. Беспокойство передалось и самим сотрудникам силовых органов, а это всегда чревато опасными последствиями. У храма собралось много народа. Кто-то не сдержал эмоций, кого-то потянули за язык, а кому-то почудились выстрелы. В результате вопрос о засыпке храма хлебом пришлось отложить и дать ход уголовному делу. Главным обвиняемым выбрали, естественно, священника. Мишень-то крупная. Церковник с большим стажем. К тому же уже был судим в 1923 году за проведение церковного собрания без разрешения властей. Тогда легко отделался. Всего четыре месяца в заключении пробыл.
Нарследователь 5-го участка Льговского округа, автор обвинительного заключения, так описал в своем произведении инцидент в Замостье:
«Обвиняемый Диаконов, будучи священником замостянской церкви, имел недовольство за то, что церковь должна быть временно закрыта под ссыпку хлеба…
20 октября сего года обвиняемый Диаконов в замостянской церкви служил обедню, во время которой было много молящихся. По окончании обедни он начал служить молебен, посвященный незакрытию церкви, и, читая Евангелие, внушил толпу к недопущению закрытия таковой (Уж как написано! – примечание исследователя). Присутствующие граждане пришли в волнение и 21 октября вечером с целью сбора народа без разрешения сельсовета, по инициативе обвиняемого Диаконова, был произведен набатный звон. Для вынесения протеста против закрытия церкви сошлась большая толпа народу. Диаконов начал служить вечерню внутри церкви. Прибывшие на место работники милиции пытались прекратить начавшееся было волнение. В это время из толпы стали бросать камни. Кроме того, из толпы неизвестно кем был произведен выстрел. Благодаря таким действиям, вопрос о временном закрытии церкви под ссыпку хлеба был сорван…»
Ряд свидетельских показаний позволяет нам дополнить описание нарследователя еще некоторыми деталями. По оценкам очевидцев, вечером 21 октября у церкви собралось около 500 человек. Милиция подъехала к собравшимся на конях. Из толпы стражам порядка предлагали спешиться и даже пригрозили стащить их на землю. Кто-то выкрикнул: «Не давайте арестовывать попа!» А две комсомолки заявили своей наставнице, что они не желают больше быть в комсомоле. Словом, если бы верующие не разошлись, появились бы в Замостье и желающие выйти из партии.
Протоиерей Алексий Диаконом на допросе сообщил, что о готовящемся собрании ничего не знал. Набата никакого не было, звонили, как обычно звонят перед вечерней службой. Не знал отец Алексий и о распоряжении сельсовета засыпать церковь зерном. Но если бы и знал, то все равно «службу совершать продолжил».
«Со своей стороны в отношении временного занятия церковного помещения под хлеб я ничего не имею, — сказал священник. – При условии, чтобы в таковом не ругались, не курили, не входили в шапках и не занимали бы алтарей».
Виновным себя в предъявленном обвинении протоиерей Алексий не признал.
Помимо него, к ответу в качестве обвиняемых привлекли церковного ктитора Ивана Владимировича Гетманова, жену эмигрировавшего купца Екатерину Еремеевну Несмачную и модистку Екатерину Федоровну Клименко. Последних, видимо, за степень их церковности, в деле назвали «монашками».
Чувствовалось, что следствие забуксовало. И Прокурор Льговского округа счел целесообразным подстегнуть нарследователя: «Предлагается срочно окончить расследование о созвании собрания посредством набатного звона…»
В декабре следствие завершилось. Но заседание Тройки ОГПУ, на котором определялась мера наказания, состоялось лишь 1 марта 1930 года. Ктитор и жена купца были освобождены из-под стражи. А отец Алексий и Екатерина Клименко получили по 5 лет лагерей. Учитывая, что священнику в ту пору уже было 67 лет, можно предположить, что послужить в родном замостьенском храме ему уже не довелось. Во всяком случае, о дальнейшей судьбе протоиерея Алексия Диаконова архивные документы молчат.
Колокола после ареста священника заставили замолчать навсегда, сбросив их с колокольни.
21 апреля 1934 года власти посчитали, что церковная община в Замостье окончательно распалась и передали часть здания храма в аренду Суджанскому Заготзерну. «С августа 1937 года храм был полностью закрыт ввиду отсутствия священнослужителя». А в 1940 году возникла идея переоборудовать здание церкви «под культурные цели». Но во время оккупации богослужебная жизнь в Замостье возобновилась.
Преображенский храм в селе Замостье сохранился до наших дней. И не просто как безжизненный недоразрушенный памятник архитектуры, а как живая память, как один из духовных центров Курской епархии.
Несколько лет назад потомки протоиерея Петра Полякова отыскали место его захоронения и благоустроили могилу. Где покоятся останки протоиерея Алексия Диаконова, неизвестно. Да и едва ли это можно теперь узнать. Но память о нем должна быть жива. Так же как и память о многих других священно- и церковнослужителях Курской епархии, пострадавших за веру в годы гонений на Церковь.
