Оказавшись в командировке на небольшой станции Новосокольники Псковской области, я зашел в местный храм. Службу вел молодой священник, а прислуживал ему в качестве алтарника очень пожилой человек, судя по одеянию, монах. По окончании литургии я подошел к священнику познакомиться.
— Батюшка, я впервые в ваших местах. Может, подскажете, о чем можно было бы здесь написать?
— Далеко ходить не понадобится, — ответил он и показал на стоявшего неподалеку пожилого монаха. — Вот он, живое чудо… Отец Николай, подойдите, пожалуйста, сюда…
Отец Николай в монашеском постриге восемь лет. В миру — Василий Яковлевич Енученков. В 1942 году, когда ему было всего 16 лет, ушел Василий партизанить в белорусские леса. Жил вместе с партизанским отрядом в землянках в лесу под названием Лохниха, недалеко от белорусских селений Сидоровщина, Загодищи и Загоруйко. Дрался с фашистом отчаянно и через год был произведен в командиры диверсионной группы. Подорвал важного немецкого генерала, которого, как потом выяснилось, откомандировал в Белоруссию сам Гитлер. За что награжден орденом Славы. Потом были орден Красной Звезды и несколько боевых медалей. Не раз смотрел смерти в лицо. Однажды во время выполнения диверсионного задания его схватили гитлеровцы, но парню удалось каким-то образом извернуться и вырваться. Убегал зигзагами, пули свистели у виска, вспузыривали землю возле ног… Тогда он остался невредим и благополучно убежал, нырнув в густые заросли леса. Немецкая пуля настигла его позже, в 44-м. Ударилась в плечо, срикошетила и остановилась прямиком под сердцем, на расстоянии нескольких миллиметров. Потом, в госпитале, профессора удивлялись: все произошло против законов физики. Ну каким образом пуля, не зацепив костяк плеча, отрикошетила вниз от мягкой мышечной ткани?
Короче, вынесли врачи вердикт: операция смертельно опасна. Пулю вытащить, не задев жизненно важных органов, нет никакой возможности. Вот и выписали бойца из больницы. Дескать, пусть уж лучше поживет горемычный месяцок-другой на белом свете, мать повидает, чем после партизанских лесов погибать на операционном столе.
А Василий и не думал умирать. Возвратился в родные Новосокольники. Женился. Родил и воспитал сына. Более полувека проработал плотником. Постоянно, в любую погоду, выезжал с рабочими бригадами на рубку леса. 60 лет курил, пока не бросил по обстоятельствам, о которых вы узнаете ниже. Про пулю под сердцем старался не вспоминать. Когда в 70-х проходил обследование в больнице, оказалось, что железяка оплыла жиром и пульсирует вместе с сердцем. Уже сам этот факт претендует на чудо, но настоящее чудо, по словам моих рассказчиков, было впереди.
К середине 90-х Василий Яковлевич построил в Новосокольниках красивейший деревянный храм. Именно сам построил, так как его помощниками в строительстве был народ все пьющий и вороватый. Вот потому-то старому партизану приходилось «партизанить» на стройке, дневать и ночевать возле стройматериалов и всю основную работу проделывать самостоятельно. В 1995 году радость от открытия храма, который был освящен в честь святителя Николая Чудотворца, омрачилась бедой: у Василия Яковлевича обнаружили запущенную форму рака легких.
Настоятель храма отец Иоанн Бильницкий (тот самый, с которым я познакомился после литургии) отвез старика в Великолукскую городскую больницу, в отделение к своему другу, замечательному специалисту-онкологу, известному в городе хирургу Владимиру Тимофеевичу Иванову. Сделали переливание крови. Но никакое лечение не помогало: шла третья степень рака, пошли метастазы на почки. Семь дней держалась температура 41,7. Похудел так, что на себя не был похож: скелет, обтянутый кожей, да и только… И как тогда, в 44-м, врачи отказались от операции. А доктор Иванов сказал отцу Иоанну и родственникам: «Готовьтесь». И дал сроку не больше месяца.
Отец Иоанн: «И тогда решили мы его приготовить к смерти: постричь в монахи по благочестивой русской традиции. Все это происходило, разумеется, с благословения архиерея. Постриг совершила братия из Святогорского монастыря. Нарекли его отцом Николаем, в честь Николая Чудотворца. Итак, его приготовили к переходу в мир иной. Проходит месяц, другой. А он все живет. Первое время его едва не вносили в храм. Затем водили под руки, подводили к Причастию. Причем после Причастия он мог идти уже самостоятельно, сам заходил после службы в магазин. Владыка меня все спрашивал: «Как там наш монах?» — «Бегает», — отвечаю. Сначала он очень уставал, но буквально за лето совсем окреп. А потом — что бы вы думали — взял в руки топор и рубанок. И как ни в чем ни бывало принялся за свое старое плотницкое мастерство. В 1998 году собственноручно срубил часовенку. И, как видите, живет до сих пор».
Михаил Васильевич Енученков, сын монаха Николая: «Отец никогда не заботился о своем здоровье. Вот и теперь, все эти годы, начиная с 95-го, когда его выписали из больницы умирать, несмотря на все наши уговоры, он не соглашался съездить в Великие Луки на обследование: что же произошло с его раком? И не только продолжает плотничать, но, как видите, отстаивает многочасовые церковные службы и помогает батюшке в алтаре и на молебнах».
А самому отцу Николаю не нужно никакое обследование по простой причине: он знает, что с ним произошло и почему отступила смерть. А из своих наград отец Николай более всего теперь дорожит орденом Благоверного князя Даниила Московского, который однажды вручил ему Патриарх Московский и всея Руси Алексий II.