Рассказывали об одном старце, что он прожил пятьдесят лет и во все это время едва ли ел хлеб и пил вино.
Говорил он: «Я умертвил в себе блуд, сребролюбие и тщеславие». И пришел к нему авва Авраам, услышав слова сии, и говорит ему: «Ты говорил это?» — «Да», — отвечал старец. Авва Авраам сказал ему: «Вот ты входишь в келию и находишь на рогоже своей женщину — можешь ли не думать, что у тебя женщина?» — «Нет, — отвечал старец, — но я борюсь с помыслом, чтобы не прикасаться к ней». Тогда сказал авва Авраам: «Итак, ты не умертвил страсть, но она живет, хотя и обуздана. Далее, когда ты идешь и видишь камни и черепки и посреди них золото — может ли ум твой мыслить о золоте, как о камнях и черепках?» — «Нет, — отвечал старец, — но я борюсь с помыслом, чтобы не взять золота». Старец Авраам опять говорит: «Итак, страсть жива, только обуздана». Наконец сказал авва Авраам: «Вот ты слышишь о двух братиях, что один любит тебя, а другой ненавидит тебя и злословит; если они придут к тебе, равно ли ты примешь их обоих?» — «Нет, — отвечал старец, — но я борюсь с помыслом, чтобы благотворить ненавидящему меня так же, как и любящему». И говорит ему авва Авраам: «Итак, страсти живут и в святых, только они ими обуздываются».