Оглавление
- Введение
- Зима великих ожиданий
- Два плана, две стратегии
- Канун решающих сражений
- Оборонительное сражение на белгородско-курском направлении
- Оборонительное сражение на орловско-курском направлении
- Крах вражеского наступления
- Случайность или закономерность?
- Штурм орловского плацдарма гитлеровцев
- Разгром белгородско-харьковской группировки гитлеровцев
- Итоги контрнаступления
- Вперёд, к Днепру
- Заключение
На орловско-курском направлении так же, как и в районе Белгорода, контрподготовка советских войск нанесла гитлеровцам большие потери и вынудила их изменить время начала наступления. После окончания советской контрподготовки 50 минут на фронте стояла удивительная тишина. Казалось, гитлеровцы, поняв, что их замыслы разгаданы, отказались от наступления на Курск с севера. Но в 4 часа 30 мин. с опозданием на полтора часа 9-я немецкая армия, нацеленная для наступления на Курск со стороны Орла, на фронте Красная Слободка — Измайлово (схема 5) начала артиллерийскую подготовку. Через пять минут советская артиллерия и минометы включились в артподготовку противника, открыв огонь по огневым позициям его артиллерии. Разгорелась ожесточенная артиллерийская дуэль. Советской артиллерии удалось ослепить многие наблюдательные пункты противника и заставить большинство его батарей работать под взрывами наших снарядов и мин. Это значительно снизило эффективность вражеской артподготовки и ослабило его удары по боевым порядкам советских войск.
В 5 час. 10 мин. в воздухе появились большие группы фашистских бомбардировщиков, но навстречу им уже устремились советские истребители. Пользуясь сильным прикрытием своих истребителей, фашистские бомбардировщики ударили по боевым порядкам советских войск на рубеже Глазуновка — Красная Заря. Вслед за налетом авиации гитлеровские артиллерия и минометы вновь открыли шквальный огонь, а в 5 час. 30 мин. пехота и танки на всем 50-километровом фронте от села Красная Слободка до Измайлово перешли в атаку.
Необходимо отметить, что если против Воронежского фронта в районе Белгорода немецко-фашистское командование сразу же бросило в наступление почти все силы ударной группировки, оставив в резерве только две танковые двизии, то здесь — на орловско-курском направлении — 9-я немецкая армия начала наступление против войск Центрального фронта силами девяти пехотных дивизий, усиленных танками и одной танковой дивизией. Основная танковая группировка — пять танковых и две моторизованные дивизии — оставались в резерве. В таком использовании сил, несомненно, сказались личные взгляды командующего 9-й немецкой армией генерал-полковника Моделя, который на совещании в Мюнхене докладывал Гитлеру, что советские войска на орловско-курском направлении подготовили сильную, глубоко эшелонированную оборону и что для прорыва этой обороны нужно непрерывно наращивать силу удара за счет ввода в сражение свежих сил. Следует отметить, что это мнение генерал-полковника Моделя соответствовало конкретным условиям обстановки. И наоборот, решение командующего группой немецких армий «Юг» фельдмаршала Маиштейна о вводе в сражение одновременно всех сил и средств основывалось на предвзятой оценке прочности обороны войск Воронежского фронта и переоценке своих возможностей.
Развернув для наступления на 50-километровом фронте девять пехотных и одну танковую дивизию, командующий 9-й немецкой армией сосредоточил на участке главного удара протяженностью до 20 км и бросил в наступление шесть пехотных и одну танковую дивизии, усилив их большим количеством танков и самоходных орудий, особенно отдельных рот и батальонов тяжелых танков «тигр» и сверхтяжелых самоходных орудий «фердинанд».
Эти отдельные роты и батальоны составляли главную ударную силу и первыми двинулись на позиции советских войск. Вслед за ними шли средние и легкие танки, а затем на бронетранспортерах и цепями наступала пехота.
Подойдя к переднему краю советских войск на дальность прямого выстрела, «тигры» и «фердинанды» открыли прицельный огонь, а под прикрытием этого огня средние и легкие танки рванулись в атаку.
Встреченные шквалом огня советских артиллеристов и минометчиков, фашистские танки замедлили движение: войдя на минные поля, они остановились, а затем начали отползать назад. Первая массированная атака противника была сорвана. На минных полях и от огня советской обороны в этой атаке гитлеровцы потеряли более ста танков.
В 7 час. 30 мин. противник повторил артиллерийскую подготовку, закончив ее массированным налетом авиации. В 8 часов танки и пехота снова бросились в атаку. Началась упорная борьба за главную полосу советской обороны. Главный удар силами шести пехотных и одной танковой дивизий противник наносил западнее железной дороги Орел—Курск, где оборонялись 15 и 81-я стрелковые дивизии 29-го стрелкового корпуса 13-й армии. Такое сосредоточение войск на узкой полосе местности давало противнику огромное превосходство в силах и средствах и ставило советские стрелковые части в крайне тяжелое положение. Однако, несмотря на эти преимущества, гитлеровцам не удалось с первых же ударов сломить сопротивление советской обороны. Развернулась упорная борьба. Советские воины, до последней возможности защищая каждый клочок земли, своим героизмом и мужеством сдерживали противника, выигрывая время для передвижения к полю боя новых сил и средств советской обороны.
В полосе 81-й стрелковой дивизии, где наступали усиленные танками 86 и 292-я пехотные дивизии и часть сил 18-й танковой и 7Х-й пехотной дивизий, ожесточенная борьба разгорелась за овладение высотами 254,6 и 257,3 и за населенный пункт 1-я Никольская. Более трех часов безуспешно атаковали гитлеровцы эти опорные пункты и только к 9 часам утра сумели незначительно вклиниться в оборону 81-й стрелковой дивизии. Началась ожесточенная и упорная борьба в траншеях. Несколько прорвавшихся в глубину обороны вражеских танков были уничтожены огнем артиллерии.
Высоту 254,6 оборонял 1-й стрелковый батальон 410-го стрелкового полка. Против этого батальона противник бросил в атаку две группы (15 и 20) танков с пехотой. Три часа советские воины отражали яростные атаки гитлеровцев и только, когда противник потеснил соседние подразделения, по приказу командира полка отошли на южные скаты высоты 254,6, где снова остановили продвижение противника.
Высоту 257,3 оборонял 2-й стрелковый батальон 410-го стрелкового полка. Рядом с ним на высоте 257,5 оборонялся 2-й стрелковый батальон 467-го стрелкового полка. Более двух часов эти батальоны сдерживали бешеный натиск противника, но силы были слишком неравны. 26 фашистских танков прорвали передний край обороны и устремились на высоту 257,3. В борьбу с ними вступила 4-я батарея 540-го легко-артиллерийского полка. Первым удар фашистских танков принял на себя расчет третьего орудия в составе украинца старшего сержанта Макара Тимофеевича Хома, алтайца ефрейтора Якова Егоровича Морозова, омского колхозника рядового Николая Логиновича Петрищева и тракториста из Курской области рядового Дмитрия Ивановича Марычева.
— По головному, бронебойным! — скомандовал Хома, когда танки приблизились к орудию.
Морозов быстро установил прицел и ударил. Впереди танка взметнулось облако пыли, но сам танк остался невредим. Морозов снова прицелился, выждал, когда танк, маневрируя, подставил борт, рванул спуск. Там, где полз фашистский танк, полыхнул взрыв, и округлое облако дыма взметнулось высоко вверх. Фашистские танки замедлили движение, и весь огонь своих пушек и пулеметов обрушили на третье орудие. Не успев выстрелить, Морозов пошатнулся и упал на дно окопа. На его место встал Марычёв и третьим снарядом подбил еще один танк. Обливаясь кровью, упал и Марычёв. У орудия остались только Хома и Петрищев. Старший сержант сам встал на место наводчика, а Петрищев выполнял обязанности остальных номеров расчета. Фашистские танки вплотную придвинулись к орудию. Прямым попаданием снаряда отбило правую часть щита. Второе попадание угодило в станину. Но украинец и сибиряк продолжали вести огонь. С четвертого снаряда они зажгли третий танк. Оглушительный удар в голову свалил Петрищева, но он тут же вскочил на ноги, подхватил снаряд и послал его в казенник. Хома прицелился, но пуля, пробив щит, ударила его в плечо. Он пошатнулся, дернул спуск и едва успел отскочить от дрогнувшего орудия. Танк с огромным желтым крестом устремился прямо на артиллеристов; остальные танки отчаянно били из пушек и пулеметов. Петрищева ранило, но он, истекая кровью, собрал последние силы и зарядил пушку. Обессилевший Хома долго целился и, наконец, поймав в перекрестье переднюю часть вражеской машины, выстрелил. И четвертый фашистский танк окутался дымом, не дойдя метров сто до огневой позиции третьего орудия.
Отвага и мужество четырех советских артиллер истов вселили страх в фашистских танкистов. Они замедлили движение, не решаясь с прежней скоростью рваться вперед. Этим воспользовались стоявшие уступом позади расчеты первого, второго и четвертого орудий 4-й батареи.
Командир второго орудия уралец старшина Петр Яковлевич Пустоляков и наводчик алтайский колхозник Федор Иванович Кульчев с четвертого выстрела подбили «тигр». Осколком снаряда Кульчев был ранен, но от орудия не отошел и подбил еще один танк. Только второе ранение вывело Кульчева из строя. Его место занял старшина Пустоляков и поджег третий фашистский танк.
У первого орудия героически действовали молодые колхозники Курской области Дмитрий Павлович Медведков, Михаил Петрович Фомин, Иван Васильевич Стародубцев. Всего четвертый месяц служили они в армии, но за это время стали такими мастерами огня, что с трех снарядов подбили два фашистских танка, а еще четырьмя снарядами подожгли еще два танка.
Около трех часов длился поединок четырех пушек 4-й батареи 540-го легко-артиллерийского полка с 26 фашистскими танками. В ходе неравной борьбы погиб весь расчет третьего орудия, несколькими снарядами было разбито второе орудие. Но расчет трех молодых курян первого орудия и наводчик, четвертого орудия москвич Григорий Александрович Морозов довершили разгром противника. Из 26 фашистских танков назад ушли только одиннадцать. Остальные пятнадцать стальных махин были превращены в груды разбитого и обгорелого металла.
Непрерывно наращивая усилия и несмотря на огромные потери, гитлеровцы продолжали отчаянно рваться вперед. К 14 часам до 50 фашистских танков с пехотой обошли высоту 257,3 с востока и прорвались к северной окраине поселка Бузулук, а до 40 фашистских танков пробились к северной окраине 1-е Поныри. Эти два прорыва поставили под угрозу окружения вторые батальоны 410-го и 467-го стрелковых полков, которые продолжали удерживать высоты 257,3 и 257,5. Командир 81-й стрелковой дивизии генерал-майор Баринов решил отвести эти батальоны назад, а противника встретить огнем 9-й гаубичной артиллерийской бригады и остановить перед второй позицией, которую занимали подразделения второго эшелона дивизии. В результате этого стрелковые подразделения вышли из-под угрозы окружения, а наступавший противник потерял до 25 танков.
В 16 часов, когда противник начал теснить наши подразделения севернее Ржавец, в распоряжение командира 81-й стрелковой дивизии прибыл 27-й гвардейский танковый полк, который с ходу контратаковал противника и остановил его продвижение.
Для усиления обороны района Поныри снова командующий Центральным фронтом выделил 1 и 13-ю истребительно-противотанковые артиллерийские и 21-ю минометную бригады.
В последующем противник особенно упорно атаковал правый фланг 81-й стрелковой дивизии, стремясь прорваться, в район Поныри. К 19 часам 410-й стрелковый полк после целого дня отражения атак 78 и 86-й пехотных дивизий, понеся большие потери, стал оттесняться к северу. Но к этому времени 81-я стрелковая дивизия была усилена 129-й танковой бригадой, которая, развернувшись, с ходу вступила в бой с противником и совместно с подразделениями 410-го стрелкового полка остановила его продвижение. Угроза прорыва противника в район Поныри была ликвидирована.
15-я стрелковая дивизия, занимавшая оборону западнее 81-й стрелковой дивизии и также попавшая под главный удар противника, до 10 часов утра 5 июля также успешно отразила все вражеские атаки и сумела удержать свои позиции. В первом эшелоне 15-й стрелковой дивизии оборонялись 676 и 47-й стрелковые полки.
В 10 часов противник нащупал слабое место в обороне и на узком фронте против 2-го стрелкового батальона 47-го стрелкового полка после шквального налета артиллерии и массированного удара авиации бросил в атаку более 60 танков с пехотой. Подразделения 2-го стрелкового батальона дрогнули и начали отступать. Командир батальона потерял связь с ротами и не смог остановить отступавший батальон. Танки и пехота противника устремились в глубину обороны. Подразделения стоявшего во втором эшелоне 321-го стрелкового полка также дрогнули и начали отходить. Пробиваясь узким клином, фашистские танки прорвались в село Бобрик, разрезав оборону 15-й стрелковой дивизии.
Для ликвидации этого прорыва командующий 13-й армией в район Бобрик перебросил 237-й танковый полк. В 12 часов этот полк подошел к селу Бобрик, развернулся и встретил противника огнем из засад. В этом же районе на помощь танкистам были поставлены на прямую наводку 152-миллиметровые орудия 24-й пушечной артиллерийской бригады, которая, расстреливая противника, за два часа боя уничтожила 40 вражеских средних и тяжелых танков. Героически действовали в этом бою и танкисты 237-го танкового полка. Умело маневрируя машинами, они совместно с артиллеристами шквальным огнем остановили продвижение противника. В этом бою у танка лейтенанта Горелина, вступившего в единоборство с восемью фашистскими танками, от удара вражеского снаряда заклинило башню. Горелин, подавая команды опытному механику-водителю Неборячко, начал маневрировать машиной и подбил один «тигр», один средний танк и одно самоходное орудие.
Прорыв противника в район Бобрик поставил в исключительно тяжелое положение 676-й стрелковый полк, который продолжал стойко отражать вражеские атаки и прочно удерживать свои позиции. В результате отхода 2-го батальона 47-го стрелкового полка левый фланг 676-го стрелкового полка оказался открытым. Под давлением противника начал отход и сосед справа — 467-й стрелковый полк 81-й стрелковой дивизии. 676-й стрелковый полк оказался под угрозой полного окружения. К 13 час. 30 мин. танки и пехота противника с двух сторон ворвались в село Бутырки и полностью отрезали 676-й стрелковый полк от главных сил дивизии. Командир полка подполковник Оноприенко принял решение вести бой в окружении. Продолжая отбивать атаки противника с фронта и с флангов, командир полка в район Бутырки выдвинул спецподразделения полка и роту автоматчиков, которые заняли оборону и прикрыли полк с тыла. Более восьми часов 676-й стрелковый полк, ведя бой в окружении, стойко отражал атаки противника и нигде не дал ему вклиниться в свое расположение. Особенно яростно атаковывал противник после 16 часов. Над позициями полка непрерывно висели фашистские бомбардировщики. В отдельных налетах на полк участвовало до 150 самолетов. Со всех сторон окруженный советский стрелковый полк атаковали вражеские танки и пехота. 676-й стрелковый полк совместно с оставшимися с ним в окружении 1 и 2-м дивизионами 203-го артиллерийского полка и 2-м дивизионом 477-го минометного полка отразил все атаки противника и в 21 час 30 мин., получив по радио приказ командира дивизии на выход из окружения, стремительной атакой смял противника в районе восточнее Бутырки, прорвал кольцо окружения и соединился со своими войсками. В этом бою особенно героически действовали роты старших лейтенантов Чумакова и Большакова.
В итоге первого дня ожесточенной борьбы ударная группировка 9-й немецкой армии на направлении главного удара продвинулась всего на 6—7 км и была остановлена. На других участках наступление противника было еще менее успешным. На малоархангельском направлении противнику после 4 часов боя удалось вклиниться в нашу оборону, но контратаками частей 8 и 148-й стрелковых дивизий вклинившийся противник был выбит и прежнее положение обороны было полностью восстановлено. Западнее села Гнилуша 8-я стрелковая дивизия окружила и полностью уничтожила до батальона пехоты и 16 танков противника.
В середине дня 5 июля напряженная обстановка создалась на стыке между 13 и 70-й армиями, где отход левого фланга 15-й стрелковой дивизии поставил под угрозу правый фланг 70-й армии, которая своими 132 и 280-й стрелковыми дивизиями отражала яростные атаки противника с фронта.
Для прикрытия своего правого фланга командир 132-й стрелковой дивизии в район восточнее Гнилец перебросил 712-й стрелковый полк. В середине дня противник всю свою авиацию переключил для нанесения удара по стыку между 13 и 70-й армиями. Исключительно ожесточенной бомбардировке и массированным атакам пехоты подверглись боевые порядки 132-й стрелковой дивизии. После восьмичасовой изнурительной борьбы под натиском 20-й танковой и 31-й пехотной дивизий и части сил 7-й пехотной дивизии 132-я стрелковая дивизия начала отходить на юг. Для прикрытия отхода 132-й стрелковой дивизии в район севернее Гнилец был выдвинут 1-й батальон (605-го стрелкового полка. «Стоять насмерть! Ни шагу назад!» — приказал своим воинам командир батальона майор Козьменко. Заняв оборону, 1-й батальон 605-го стрелкового полка встретил противника организованным огнем, отсек пехоту от танков и огнем противотанковых ружей и бутылками с горючей жидкостью поджег шесть фашистских танков. Трижды бросался противник в атаку на 1-й батальон и трижды откатывался назад. Не сумев сломить сопротивления 1-го батальона танками и пехотой, гитлеровцы обрушили на батальон удар 80 бомбардировщиков. Но и это не сломило упорство советских воинов. К вечеру противнику удалось окружить 1-й стрелковый батальон. Только по приказу командира дивизии батальон в ночной темноте оставил свои позиции, прорвал кольцо окружения и соединился с главными силами, которые прочно занимали оборону на новых рубежах.
Более пятнадцати часов продолжалась ожесточенная борьба советских войск с наступающими гитлеровцами. Советские пехотинцы, танкисты, артиллеристы, саперы, вкладывая всю свою энергию, все свои силы в борьбу с врагом, нанесли ему огромные потери.
«Первый день нашего наступления я никогда не забуду, — показывал взятый в плен обер-ефрейтор 5-й роты 177-го пехотного полка Баумгаф. — У меня не было никакой надежды выйти живым из боя. Наш полк понес очень тяжелые потери. Другие полки дивизии пострадали еще больше. Уже к полудню 5 июля 216-й полк, брошенный на прорыв обороны русских, потерял две трети личного состава, но не добился никакого результата. Жалкие остатки полка были отведены во второй эшелон. Санитары не успевали выносить раненых. Один санитар унтер-офицер сказал мне, что перевязочный пункт напоминает двор скотобойни».
Понеся огромные потери, ударная группировка 9-й немецкой армии в составе девяти пехотных и одной танковой дивизии лишь на ольховатском направлении продвинулась на 6—7 км в глубину советской обороны. На остальных участках фронта все атаки гитлеровцев были успешно отбиты.
Однако первый день наступления на орловско-курском направлении не был решающим. Гитлеровское командование на этом направлении еще располагало крупными резервами в составе пяти танковых и двух моторизованных дивизий. К исходу 5 июля 2, 9 и 18-я танковые дивизии начали движение к участку прорыва. 4 и 12-я танковые, 10 и 36-я моторизованные дивизии стояли южнее, юго-западнее и юго-восточнее Орла в готовности в любое время войти в состав наступающей ударной группировки. Ввод этих сил в сражение мог во многом изменить положение на участке прорыва. Советским войскам предстояла еще более упорная и ожесточенная борьба.
В середине дня 5 июля, когда окончательно было определено направление главного удара противника, командование Центрального фронта решило нанести контрудар по наступающей группировке противника силами 2-й танковой армии, 17 и 18-го гвардейских стрелковых корпусов, 13-й армии и частью сил 48 и 70-й армий.
Для этого в середине дня 5 июля 2-й танковой армии, 17 и 18-му гвардейским стрелковым корпусам было приказано начать марш по заранее разработанному плану в исходные районы для нанесения контрудара:
— 3-й танковый корпус — в район южнее Поныри;
— 16-й танковый корпус — в район северо-западнее Ольховатка;
— 19-й танковый корпус — в район Молотычи и севернее;
— 17-й гвардейский стрелковый корпус — в район Кашара;
— 18-й гвардейский стрелковый корпус — в район Малоархангельск.
В конце дня 5 июля выяснилось, что противник наносит главный удар не вдоль железной дороги, как предполагалось планом обороны Центрального фронта, а западнее железной дороги. Поэтому командование Центрального фронта внесло изменения в прежний план обороны и решило усилить оборону южнее Поныри 3-м танковым корпусом и западнее Малоархангельска — 18-м гвардейским стрелковым корпусом, а силами 16 и 19 танковых и 17-го гвардейского стрелкового корпусов нанести встречный удар по главной группировке противника, разгромить ее и восстановить положение обороны. Соединения 13 и 70-й армий должны были переходом в наступление развить и закрепить успех контрудара.
Всю ночь на 6 июля на пространстве между железной и шоссейной дорогами Орел — Курск не утихала борьба и движение к фронту множества войск. Немецко-фашистские войска на всем участке наступления в разных направлениях продолжали атаки мелкими группами танков и пехоты, пытаясь разведать систему советской обороны и отыскать в ней наиболее слабые места, а 2 и 9-я танковые дивизии, колоннами выдвигаясь с севера, подходили к линии фронта и занимали исходное положение для наступления. Эти дивизии имели по 209 танков и самоходных орудий в каждой.
Советские войска, отражая попытки противника вести разведку, продолжали укреплять свою оборону и готовиться к нанесению контрудара. Закрепляясь на своих позициях, войска пополняли боеприпасы. К полю боя подходили свежие резервы. В эту ночь во всех подразделениях были проведены партийные и комсомольские собрания. Воины поклялись разгромить врага и не пропустить его к Курску.
В тысячах экземплярах в траншеи были доставлены экстренные выпуски армейских газет, листовок и плакатов. В них описывались героические подвиги советских воинов, рассказывалось, как лучше громить врага. Коммунисты, комсомольцы, политработники, агитаторы проводили с воинами беседы, рассказывали им о положении на фронтах, о новых задачах по отражению наступления врага.
К рассвету бои на фронте затихли, и советскому командованию стало ясно, что противник закончил перегруппировку своих сил, занял исходное положение для наступления и вот-вот начнет массированные атаки. Советское командование решило упредить противника, не дать ему первым нанести удар и попытаться захватить инициативу в свои руки. Поэтому было решено, не ожидая сосредоточения всех сил, предназначенных для нанесения контрудара, атаковать противника, нанести ему возможно большие потери и, если не сорвать его наступление, то хотя бы заставить изменить свои планы и действовать в более невыгодных условиях.
В 3 часа 50 мин. советские артиллерия и минометы открыли сильный огонь по всему расположению противника, а в 4 часа по боевым порядкам противника советские штурмовики нанесли сосредоточенный удар. Под их прикрытием 75 и 6-я гвардейские стрелковые дивизии 17-го гвардейского стрелкового корпуса и 107 и 164-я танковые бригады 16-го танкового корпуса перешли в наступление на рубеже 1-е Поныри — Бобрик. 107-я танковая бригада в 5 часов подошла к рубежу развертывания. Встреченная шквальным огнем противника, она два часа вела здесь ожесточенный бой. К 7 часам 107-я танковая бригада сломила сопротивление противника и вышла к селу Бутырки. Подразделения б-й гвардейской стрелковой дивизии отстали от танков, а противник к этому времени бросил в контратаку против 107-й танковой бригады до 50 танков, из них 18 «тигров». Разгорелась неравная ожесточенная борьба. Атакуя с трех сторон, противник стремился окружить и уничтожить советские танки. Чтобы избежать этого, командир 16-го танкового корпуса отвел 107-ю танковую бригаду.
Восточнее 107-й танковой бригады в 7 часов перешла в атаку 164-я танковая бригада, вклинилась в оборону противника, но, встретив на своем пути до 150 фашистских танков, после короткого боя отошла.
6 и 75-я гвардейские стрелковые дивизии 17-го гвардейского стрелкового корпуса после двух часов ожесточенной борьбы сломили сопротивление передовых частей противника, вклинились в его оборону, но, оставшись без поддержки танков, вынуждены были остановить наступление и начать подготовку к отражению ударов гитлеровцев. Командующий 13-й армией на усиление 17-го гвардейского стрелкового корпуса срочно перебросил 237-й танковый полк, 1-ю гвардейскую артиллерийскую дивизию и 378-й истребительно -противотанковый артиллерийский полк.
Правофланговые 148, 74 и 81-я стрелковые дивизии 13-й армии утром 6 июля также перешли в контратаки, вклинились в оборону противника, но были остановлены огнем и контратаками его танков и пехоты.
В целом контрудар войск Центрального фронта не дал территориальных успехов, но вынудил противника начало наступления отсрочить на 3 часа.
Введя в сражение 2 и 9-ю танковые дивизии, противник возобновил наступление на всем фронте ударной группировки 9-й армии. Наиболее ожесточенная борьба разгорелась на участке 1-е Поныри, Соборовка, где действовала основная танковая группировка противника. Об огромном размахе этой борьбы можно судить хотя бы по тому, что в наиболее острые моменты с той и с другой стороны на участке протяженностью до 12 км в сражении участвовало около трех тысяч орудий и минометов, более пяти тысяч пулеметов и около тысячи танков.
Столкновение таких крупных масс войск переросло в упорную затяжную борьбу, которая, не ослабевая ни на одну минуту, продолжалась в течение всего дня.
Ударная группировка 9-й немецкой армии, усиленная введенными из резерва 2 и 9-й танковыми дивизиями, стремилась любой ценой сломить сопротивление советских войск и прорваться на юг. Однако там, где эта группировка наносила главный удар, советская оборона была своевременно усилена артиллерией, танками и стрелковыми частями. Атакующий противник был встречен шквалом артиллерийского и минометного огня, а с воздуха и ударами авиации.
Отражая атаки врага, беззаветно и мужественно дрались советские пехотинцы, танкисты, артиллеристы, саперы.
Северную окраину деревни Снава атаковали до 100 танков с пехотой. Советские артиллеристы подпустили врага на 100—150 метров и в упор открыли шквальный огонь. За несколько минут было уничтожено 27 танков. Только огневом взвод лейтенанта Борисюка уничтожил 11 танков, а затем, сменив огневые позиции, подбил еще два танка.
Ожесточённый отпор советских войск встретили И и 20-я танковые дивизии противника, развернувшие наступление в районе Соборовка.
Батарея старшего лейтенанта Анищенко в упор расстреляла 6 «тигров», а когда противник ворвался на огневые позиции, коммунист Анищенко вызвал на себя огонь нашей тяжелой артиллерии.
Старший сержант Петров выкатил орудие на открытую позицию и первым выстрелом поджег один танк и еще несколькими выстрелами уничтожил второй. На героический расчет гитлеровцы с двух сторон бросили в атаку пять танков. Подбив два танка, советские артиллеристы заставили остальных отойти. Не сумев сломить сопротивление советских воинов атакой танков, гитлеровцы бросили на них пехоту. Открыв огонь картечью, артиллеристы рассеяли вражескую пехоту и отогнали ее назад. Из всего расчета в живых осталось только трое, и все трое были ранены. Прикрываясь своими горевшими танками, гитлеровцы бросили в атаку на артиллеристов группу «тигров». Собрав последние силы, сержант Петров подбил еще два танка.
Насмерть стояли бронебойщики роты старшего лейтенанта Каурова. На рубеж, который она обороняла, противник бросил 58 танков. Сосредоточенным огнем бронебойщики отбили четыре атаки, уничтожив 16 танков. Прибывший в роту парторг батальона старший лейтенант Санько после каждой отбитой атаки передавал по цепи рассказы о подвигах бронебойщиков. Показывая пример, коммунист Санько взял противотанковое ружье и лично уничтожил три танка. И еще две вражеские атаки стойко выдержали советские бронебойщики. Всего в этом бою они уничтожили 27 вражеских танков, из них 3 «тигра».
Сокрушительный отпор в районе 1-е Поныри встретила введенная в сражение 9-я танковая дивизия и части 86 и 292-й пехотных дивизий.
В этом районе батарея гвардии лейтенанта Денисова, находясь под бомбежкой до 60 самолетов противника, шквалом огня уничтожила одиннадцать танков. Когда все расчеты выбыли из строя, раненый Денисов сам встал за орудие и поджег «тигр».
Наводчик Чеботарев прямой наводкой уничтожил три средних танка, подбил один «тигр» и одно самоходное орудие. В разгар борьбы Чеботарев был ранен, но от орудия не отошел и поджег еще два танка/
Танковый экипаж в составе коммунистов Ушакова, Лясова, Тихова, Алексеева и Колмогорцева огнем в упор уничтожил два «тигра» и разбил одно орудие. Взвод коммуниста Снопова уничтожил три танка и два орудия. Экипаж комсорга роты лейтенанта Таран поджег три «тигра» и раздавил два орудия.
Особенно тяжелые потери наносили врагу советские «катюши», которые буквально выкашивали целые подразделения гитлеровцев.
С раннего утра 6 июля яростные бои разгорелись и в воздухе. Краснозвездные истребители разгоняли стаи вражеских бомбардировщиков, заставляя их сбрасывать бомбы куда попало. Большая часть бомб падала на головы самих гитлеровцев. В этот день на ольховатском направлении гитлеровцы потеряли 113 самолетов.
Огромную помощь наземным войскам оказывали советские штурмовики и бомбардировщики. Они штурмовали боевые порядки пехоты и танков, бомбили огневые позиции артиллерии и резервы, срывали подход к полю боя новых частей и соединений. В ходе сражения 6 июля в районе Поныри, Самодуровка крупные силы советских бомбардировщиков и штурмовиков обрушили сосредоточенный удар по танкам противника, в результате чего противник понес большие потери.
Соединенными усилиями советских пехотинцев, танкистов, артиллеристов, летчиков и саперов наступление ударной группировки 9-й немецкой армии было остановлено. Несмотря на ввод в сражение двух свежих танковых дивизий, она не смогла сломить сопротивление советских войск: если в первый день наступления немцы здесь продвинулись на 6—8 км, то непрерывные атаки их в течение всего дня 6 июля дали очень немного — продвижение врага составило всего 1—2 км. Такое продвижение при сосредоточении на узком фронте шести пехотных и трех танковых дивизий было равносильно поражению и срыву всей наступательной операции. Однако ни это, ни колоссальные потери ударной группировки не остановили гитлеровское командование. С утра 7 июля оно вводит в сражение свежую 18-ю танковую дивизию (в составе 16000 солдат и офицеров и 209 танков и самоходных орудий) и подтягивает к полю боя 4-ю танковую дивизию, продолжая южнее Орла держать в готовности 12-ю танковую, 10 и 36-ю моторизованные дивизии.
Сосредоточив на фронте около 10 км между Поныри и Гнилец четыре танковые и четыре пехотные дивизии и обеспечивая их фланги шестью пехотными дивизиями, гитлеровцы с утра 7 июля возобновляют наступление. При этом танковые дивизии были сосредоточены на еще более узких участках фронта и нацелены для ударов в двух направлениях: 18 и 9-я танковые дивизии зададнее железной дороги — на Ольховатка, а 2 и 20-я танковые дивизии — на Самодуровка, Молотычи (см. схему 5).
Между этими двумя танковыми группировками наступала 6-я пехотная дивизия, усиленная большим количеством танков и штурмовых орудий. Кроме того, в составе главной ударной группировки в направлении Поныри наступали 86 и 292-я пехотные дивизии и в направлении Гнилец — 31-я пехотная дивизия, также усиленные большим количеством танков, а на флангах ударной группировки развертывали наступление на отдельных направлениях 299, 383, 216, 78, 7 и 258-я пехотные дивизии.
Всего, таким образом, в сражение были втянуты десять пехотных и четыре танковые дивизии, усиленные большим количеством отдельных подразделений тяжелых танков «тигр» и сверхтяжелых самоходных орудий «фердинанд». Для поддержки наступления были привлечены все наличные силы авиации, артиллерии и минометов.
Следует отметить, что, избирая направление главного удара и сосредоточивая огромные силы на весьма узком фронте, гитлеровское командование большое значение придавало характеру местности. Район Ольховатка, Самодуровка, Теплое, куда был нацелен главный удар противника, представляет собой одну из вершин Средне-Русской возвышенности с наибольшим подъемом местности в районе села Ольховатка. Эта вершина в форме вытянутой с востока на запад гряды холмов господствует над всей прилегающей к ней окрестностью более низких высот и холмов, перемежающихся с долинами и впадинами. С восточных скатов этой вершины начинает разбег красивейшая русская река Ока и ее многочисленные притоки; с западных, южных и восточных склонов возвышенности вытекает множество небольших ручьев, которые в последующем впадают в реку Сейм. В сторону Курска и Орла местность от этой гряды холмов плавно понижается, а сам Курск расположен на 125 м ниже местности в районе села Ольховатка. Овладение этой вершиной Средне-Русской возвышенности давало возможность взять под контроль всю местность восточнее, южнее и западнее района Ольховатка, Молотычи, а, учитывая, что на этом пространстве очень мало лесов, — просматривать все почти до самого Курска.
Поэтому, имея в виду весьма важное значение этой возвышенности, гитлеровское командование и поставило своей главной ударной группе задачи: любой ценой захватить рубеж Ольховатка, Молотычи, чтобы в последующем, вынудив советские войска действовать на невыгодной местности, развить стремительное наступление на Курск, введя в сражение, если потребуется, стоявшие в резерве танковую и две моторизованные дивизии.
Советское командование также отчетливо представляло значение гряды высот в районе Ольховатка, Молотычи и ожидало нанесения противником главного удара именно в этом направлении. Поэтому оборона на ольховатском направлении была построена на большую глубину, а в течение 6 и в ночь на 7 июля была усилена свежими гвардейскими стрелковыми частями, танками, артиллерией и минно-взрывными заграждениями. Кроме того, на левом фланге ударной группировки противника на подступах к ольховатским высотам в районе Поныри был создан мощный узел обороны с более чем полутысячей орудий и минометов разных калибров, в том числе тяжелых пушек, гаубиц и пушек-гаубиц. Из этого узла обороны простреливались почти все подступы к ольховатским высотам. Помимо усиления обороны, командующий Центральным фронтом генерал К.К. Рокоссовский приказал все имеющиеся на ольховатском направлении танки поставить на самых угрожаемых участках обороны, закопать в землю и, не используя танки в контратаках, отражать атаки врага огнем с места. Таким образом, к утру 7 июля на ольховатском направлении командование 9-й немецкой армии сосредоточило свои основные силы.
Однако гитлеровцы, вместо перехода в решительное наступление главными силами, на рассвете 7 июля силами 86 и 292-й пехотных дивизий, усиленных танками и частью сил 18-й танковой дивизии нанесли удар на юго-восток в направлении Поныри. Этот удар был нанесен с целью отвлечения внимания советского командования от направления главного удара.
Открыв шквальный огонь по боевым порядкам советских поиск, первыми в атаку перешли отдельные подразделения «тигров» и «фердинандов». Под их прикрытием двинулись вперед средние танки и пехота. Советская тяжелая артиллерия накрыла боевые порядки противника, и на подступах к позициям советских войск сразу же замерли 10 «тигров» и 12 «пантер». Остальные танки, стремясь уйти из-под огня советских пушек и гаубиц, рванулись вперед и попали на минные поля. Первая атака гитлеровцев захлебнулась. Однако это не остановило немецко-фашистское командование, и оно вновь бросило свои войска в атаку на Поныри.
Когда на подступах к Поныри происходила ожесточенная борьба, на ольховатском направлении в расположении противника стояла тишина. Однако советское командование уже разгадало замыслы противника и на главную вражескую группировку бросило все силы своей авиации.
Ранним утром в 4 часа 53 мин. пять групп советских пикирующих бомбардировщиков обрушились на главную ударную группировку противника на рубеже Снова—Соборовка (см. схему 5). Вскоре по этому же району нанесли удар несколько больших групп советских штурмовиков.
А на подступах к Поныри продолжались ожесточенные бои. Восемь раз бросались в атаку гитлеровцы, и восемь раз советские воины отбрасывали их назад.
Только после семичасового непрерывного боя около 10 часов утра до 50 фашистских танков с пехотой ворвались ка северную окраину Поныри, а до 30 танков и группа пехоты прорвались на северо-восточную окраину Поныри и мелкими группами просочились в центр поселка и к железнодорожной станции.
Советские войска немедленно перешли в контратаку и начали уничтожать и теснить прорвавшегося противника. Первым удар по прорвавшемуся противнику нанесли четыре группы советских штурмовиков, затем дали несколько точных залпов реактивные минометы и вслед за этим перешли в атаку советские стрелки и танкисты.
Танковые роты гвардии капитанов Колпакова и Ревенко (27-й гвардейский танковый полк) совместно со стрелковыми подразделениями 307-й стрелковой дивизии стремительной контратакой уничтожили противника в районе железнодорожной станции и начали очищать западную часть Поныри. Во время боя в одном из стрелковых подразделений погиб командир, стрелки замешкались и отстали от танков. Гвардии капитан Ревенко на своем танке вернулся к стрелкам, собрал их и повел в атаку. Совместным ударом советских танкистов и стрелков противник был выбит с западной окраины Поныри.
Подразделения 129-й танковой бригады контратаковали и к 11 часам выбили противника с северо-восточной окраины Поныри. Положение в обороне советских войск было восстановлено.
Только в 11 часов, когда стало ясно, что удар в районе Поныри не достиг своей цели, гитлеровцы начали артиллерийскую и авиационную подготовку на направлении главного удара ив 12 часов бросили в атаку 18, 9, 20 и 2-ю танковые, 6 и 31-ю пехотные дивизии в направлении Ольховатка, Самодуровка, Гнилец.
Характерно, что и в этом наступлении, как и раньше, впереди, как стальной щит, шли «тигры» и «фердинанды», но приемы действий их значительно изменились. Ведя прицельный огонь по боевым порядкам советских войск, они осторожно продвигались вперед и, встретив сопротивление советских войск, пятились назад, маневрировали и снова ползли вперед. Так продолжалось до тех пор, пока им не удавалось за счет огромного превосходства в силах и средствах подавить отдельные очаги советской обороны, куда гитлеровское командование для развития прорыва сразу же бросало большие группы средних танков и мотопехоты.
К 12 час. 30 мин., применяя такой способ действий, большая группа фашистских танков и мотопехоты прорвалась в район лесов восточнее д. Снова. Навстречу ей были выброшены инженерно-саперные части, которые скрытно установили около 3000 противотанковых мин. Развивая наступление, прорвавшаяся группировка противника наскочила на эти минные поля и, потеряв 40 танков, вынуждена была остановиться.
До 300 танков противника прорвались в район Самодуровка и Кашара, где встретил их огонь закопанных в землю советских танков и противотанковых орудий.
До 60 вражеских танков атаковали участок, прикрывавшийся батареей капитана Игишева. Подпустив танки на 700—800 метров, артиллеристы открыли прицельный огонь и сразу же подожгли три средних танка и один «тигр». «Будем стоять насмерть!» — крикнул своим воинам Игишев. Один за другим вспыхнули четыре танка. В бою погиб капитан Игишев, были ранены другие офицеры. Командование батареей принял на себя сержант Скляров. Гитлеровцы озверело рвались вперед.
В разгар боя сержант Скляров доложил в штаб полка: «Капитан Игишев и старший лейтенант Картузов пали смертью храбрых. В батарее осталось одно орудие. Колесо орудия разбито, подставили ящик. В расчете осталось два человека. Уничтожено семнадцать вражеских танков. Продолжаем драться».
Герои уничтожили еще два танка. В последнюю минуту, когда немецкие танки отходили в исходное положение, оставив на поле боя 19 горящих танков, сержант Скляров и два его товарища погибли от взрыва вражеской авиабомбы.
В очередную атаку в районе Кашара и Самодуровка противник бросил более 200 танков с мотопехотой. На их пути встали батареи 3-й истребительно-противотанковой артиллерийской бригады. Первой вступила в бой 7-я батарея старшего лейтенанта Герасимова. Подпустив танки на 400—500 метров, батарея открыла огонь и с первых выстрелов подожгла четыре «тигра» и подбила один «тигр». Остальные вражеские танки остановились и весь огонь обрушили на батарею. В ожесточенном поединке советские артиллеристы уничтожили еще шесть танков, но и сами понесли большие потери. Три орудия были разбиты. У единственной пушки было разбито колесо, оторван щит, повреждена панорама. Из всей батареи в живых остались только замковый Гаврилов и два его раненых товарища Сальков и Волынкин. Гаврилов вместо колеса подставил ящик из-под снарядов и, целясь через ствол, открыл огонь по танкам. Четвертым выстрелом он поджег «тигр». Сам Гаврилов, отстреливаясь от вражеских автоматчиков, выполз из-под огня и вынес своих двух раненых товарищей.
Ценой потери 12 танков гитлеровцы подавили батарею старшего лейтенанта Герасимова, но их дальнейшее продвижение было остановлено 6-й батареей старшего лейтенанта Грипась. За несколько минут эта батарея сожгла 6 и подбила 3 фашистских танка, а остальные танки заставила отойти назад.
Перегруппировав свои силы, гитлеровцы снова бросились в атаку, на этот раз пытаясь выйти в тыл батарее старшего лейтенанта Грипась. Создалась сложная и напряженная обстановка. Враг обладал огромным превосходством в силах. Командир 3-й истребительно-противотанковой артиллерийской бригады из своего резерва ввел в бой три орудия и взвод автоматчиков. Перед атакой танков гитлеровцы бросили на позиции артиллеристов до 30 бомбардировщиков, а затем атаковали 60 танками с мотопехотой. Открыв шквальный огонь, герои артиллеристы подбили 8 танков и заставили противника снова отойти. Продолжая отчаянные попытки прорвать нашу оборону, гитлеровцы решили обойти артиллерийские позиции справа, но там их встретил сосредоточенный огонь бронебойщиков стрелкового батальона капитана Самохина. Потеряв 9 танков, гитлеровцы попытались прорваться в другом месте, но натолкнулись на огонь батареи старшего лейтенанта Глебова и, потеряв еще 6 танков, отошли в Кашару.
Однако и такие огромные потери не остановили гитлеровцев. После удара артиллерии и авиации они снова из района Кашара бросили в атаку до 100 танков. В борьбу с ними вступили батарея старшего лейтенанта Клинова и бронебойщики стрелкового батальона капитана Фадичева. 32 танка уничтожили артиллеристы и бронебойщики. Старший сержант Калугин уничтожил пять танков, сержант Ельцов — два, бронебойщик сержант Егельский — три, старшина Карташов — два, сержант Ефремов — два танка и один грузовик.
Героическими действиями советских войск главная ударная группировка противника на подступах к ольховатским высотам была измотана и, продвинувшись всего на 2—3 км вперед, опять остановилась для подтягивания свежих сил, перегруппировки и подготовки нового удара.
В то время, когда ожесточенные бои на ольховатском направлении были в разгаре, гитлеровское командование с целью содействия главной группировке снова развернуло наступление на Поныри.
В 15 час. 30 мин. большая группа фашистских бомбардировщиков нанесла массированный удар по боевым порядкам советских войск в районе Поныри, а вслед за этим ударом артиллерия и минометы открыли сильнейший огонь, и началась новая атака танков и пехоты. На этот раз гитлеровцы ударили на Поныри одновременно с запада, с северо-востока и с севера. Вновь на окраинах Поныри разгорелась ожесточенная борьба.
Ударив с двух сторон, большая группа вражеских танков полу окружила танковый батальон капитана Салюкова и группу советских стрелков. Советские танкисты и стрелки огнем с места расстроили боевые порядки противника, а затем решительной контратакой отбросили его назад. В этом бою героически действовала танковая рота коммуниста старшего лейтенанта Костырко. Сам командир и парторг этой роты старший лейтенант Маляренок уничтожили 6 танков. 4 «тигра» подбил взвод коммуниста лейтенанта Черного.
И в районе Поныри советские войска остановили противника, ограничив его продвижение всего 2—3 км и нанеся ему большие потери.
Однако и это явное поражение не остановило немецко-фашистское командование. С утра 8 июля оно вводит в сражение свежую 4-ю танковую дивизию. Сосредоточив основные усилия в направлении сел 2-е Поныри. Ольховатка и Теплое, противник продолжает наступление. На участке прорыва в этот день действовали пять танковых и одна пехотная дивизия. На участке 2-е Поныри, Кашара наступали 18 и 9-я танковые и 6-я пехотная дивизии; из района Самодуровка на Теплое наносили удар 2, 4 и 20-я танковые дивизии. Кроме того, 383, 216, 78, 86, 292-я пехотные дивизии с востока, а 31, 7 и 258-я пехотные дивизии с запада атаками на отдельных направлениях обеспечивали наступление главной ударной группировки. Особенно упорно атаковал противник в районе Поныри, где действовали усиленные танками 292 и 86-я пехотные дивизии. Бои в районе Понырй продолжались всю ночь на 8 июля. К рассвету противнику удалось овладеть большей частью Понырей, а к 6 часам утра 8 июля 1023 и 1019-й стрелковые полки 307-й стрелковой дивизии совместно с 51 и 103-й танковыми бригадами перешли в контратаку и к 13 часам выбили противника из п. Поныри. В его руках оставалась только школа в западной части поселка. Во второй половине дня противник вновь атаковал Поныри с двух сторон: с востока силой 35 танков с пехотой и с запада — до 40 танков (18 «тигров») с пехотой. Сосредоточенным огнем советских танкистов, артиллеристов, бронебойщиков и стрелков противник был отброшен, оставив на восточной окраине Поныри 6 «тигров» и 12 средних танков и на западной окраине 10 «тигров» и 13 средних танков.
Перед началом наступления главной ударной группировки на рубеже 2-е Поныри, Самодуровка противник решил сосредоточенным ударом всех сил своей авиации нанести сокрушительные потери советским войскам, а затем бросить в атаку большие массы танков и пехоты. Однако воздушное наступление врага было сорвано. В ночь на 8 июля советское командование на рубеж 2-е Поныри, Ольховатка, Теплое перебазировало большое количество зенитно-артиллерийских частей, а с утра 8 июля направило в этот район истребительную авиацию. Массированные налеты авиации противника были встречены мощным сопротивлением советской противовоздушной обороны, и фашистским бомбардировщикам не удалось нанести ни одного сосредоточенного удара.
Сразу же вслед за отражением налетов вражеской авиации пять групп советских бомбардировщиков нанесли удары по войскам главной группировки 9-й немецкой армии. Через несколько минут удар повторили советские штурмовики.
В 8 часов утра 18, 9, 2, 4 и 20-я танковые и 6-я пехотная дивизии, после артиллерийской подготовки, начали наступление на рубеже 2-е Поныри, Самодуровка (схема 6). Как и 7 июля атаки противника были встречены мощным огнем закопанных в землю танков, стрелковых подразделений и артиллерии. До 12 часов дня, предприняв 13 атак, главная ударная группировка противника не продвинулась ни на один шаг. Только к середине дня гитлеровцам удалось на узких участках фронта ворваться на высоту 274 и в село Теплое. Втянув в узкий мешок в районе села Теплое 2, 4 и 20-ю танковые дивизии, противник пытался развить наступление на юг и юго-запад, но советские танки, стрелки и артиллерия прочно закрыли все пути. Попытки противника развить наступление из села 2-е Поныри на юг и с высоты 274 на село Ольховатка также успеха не имели. Ожесточенная борьба продолжалась всю ночь на 9 июля и весь день 9 июля. Атаки гитлеровцев непрерывно следовали одна за другой, но советские войска прочно удерживали свои позиции и не дали противнику продвинуться ни на один метр.
Выдающийся подвиг героизма, мужества и отваги совершили двенадцать орудийных расчетов 540-го легко-артиллерийского полка восточнее станции и поселка Поныри. Четыре орудия из состава первой, третьей и пятой батарей занимали огневые позиции на высоте 253,5; восемь орудий располагались у поселка Горелое, на высоте 239.x и в саду восточнее Поныри.
Около часу фашистская авиация бомбардировала и штурмовала огневые позиции артиллеристов, а в 6 часов утра 9 июля из поселка Первое Мая выдвинулись шесть сверхтяжелых штурмовых орудий «фердинанд» и с дальних дистанций открыли прицельный огонь по высоте 253,5. Одновременно с этим две группы в составе 16 и 12 танков при мощной поддержке тяжелой артиллерии перешли в атаку против 12 советских пушек. С этого момента и до 5 часов вечера ни на секунду не утихала ожесточенная борьба. Одна за другой налетали большие группы фашистских бомбардировщиков; с закрытых огневых позиций били не менее двух полков тяжелой артиллерии противника; с фронта и с флангов непрерывно атаковали танки и пехота.
Среди шквала огня и дыма горстка советских артиллеристов одиннадцать часов вела неравную борьбу с 34 фашистскими танками и крупными силами пехоты.
Первое орудие 6-й батареи под командованием сержанта Выдрина стояло на северной опушке сада и первым открыло огонь по фашистским танкам. За несколько минут оно подожгло два танка и заставило остальные танки отвернуть в сторону. На расчет орудия бросились в атаку не менее двух сотен пехотинцев. Советские артиллеристы открыли огонь картечью и отбросили гитлеровцев. Прямое попадание тяжелого вражеского снаряда разбило орудие и вывело из строя весь расчет.
Второе орудие 1-й батареи под командованием сержанта Карлова с северо-западных скатов выс. 253,5 разбило две самоходные пушки, и от взрыва авиационной бомбы вышло из строя. Рядом с ним стояло четвертое орудие 1-й батареи. Командир орудия сержант Пигарев точными выстрелами поджег «тигр» и разбил легкий фашистский танк. На огневую позицию четвертого орудия гитлеровцы обрушили весь огонь своей артиллерии, но советские воины не дрогнули и били по фашистским танкам до тех пор, пока орудие не было разбито.
Там же на высоте 253,5 стояли первое орудие 3-й батареи (командир орудия старшина Лубянский) и четвертое орудие второй батареи (командир орудия сержант Сухинин). Более часу дрались они с наседавшими танками, уничтожили три танка и одну самоходную пушку, но вражеским пехотинцам удалось просочиться в тыл и окружить советских артиллеристов. Под руководством командира 3-й батареи лейтенанта Мироненко и политработника капитана Вятлый советские артиллеристы заняли круговую оборону. Огнем единственной уцелевшей пушки отбивались они от танков; гранатами и автоматным огнем косили вражеских пехотинцев. В неравной борьбе героически погибли лейтенант Мироненко и старшина Лубянский, но остальные советские артиллеристы продолжали борьбу в окружении.
Командир 540-го легко-артиллерийского полка, увидев, что высота 253,5 окружена противником, собрал всех, кто был на командном пункте и в тыловых подразделениях полка, и под командованием старшего лейтенанта Шандренко бросил на помощь защитникам высоты. Фашистские танк и самоходная пушка вышли на западные скаты высоты и пытались с тыла ударить по окруженным советским артиллеристам. Шандренко схватил противотанковое ружье, скрытно подобрался к вражеским машинам, поджег их и, подняв бойцов в атаку, прорвал кольцо вражеского окружения.
Яростная, ожесточенная борьба продолжалась в саду и у поселка Горелое.
Расчет сержанта Сапунова вступил в единоборство с шестью «тиграми». К прицелу встал сам командир орудия. Четырьмя выстрелами он сбил башню с одного фашистского танка. Продолжая огонь, Сапунов поджег второй танк. Третий танк замедлил движение и начал пятиться назад. Но Сапунов не дал ему уйти. Точными выстрелами он разбил ходовую часть, а затем поджег танк. Уцелевшие три танка продолжали ползти на орудие. Сапунов хотел ударить, но бронебойные снаряды кончились. Тогда он открыл беглый огонь осколочными снарядами и заставил фашистские танки остановиться. Но кончились и осколочные снаряды. Пушка смолкла. Сапунов схватил противотанковые гранаты и бросился к фашистским танкам. Взрыв вражеского снаряда оборвал жизнь бесстрашного советского артиллериста.
Остатки расчетов двенадцати орудий 540-го легко-артиллерийского полка заняли последнюю траншею и остановили противника. 14 танков и сотни солдат и офицеров потеряли гитлеровцы в этом легендарном бою.
Во второй половине дня 9 июля командование 9-й немецкой армии из резерва начинает подтягивать к полю сражения 10-ю моторизованную дивизию. Однако скованная действиями советской авиации эта дивизия к утру 10 июля дошла только до села Архангельское.
О характере борьбы на орловско-курском направлении с 7 по 10 июля убедительно говорит «Боевой отчет объединенного командования немецких 2-й танковой и 9-й армий за период с 5 июля по 18 августа», написанный сразу же после завершения Курской битвы.
«Уже со второю дня наступления (т.е. с 6 июля) говорится в этом отчете, — сопротивление противника начало усиливаться, в особенности усилился огонь артиллерии. Поспешным введением в действие своих местных и крупных оперативных резервов, противник пытался воспрепятствовать выходу немецких танков на оперативный простор. Уже на второй день наступления противник бросил в бой танковый корпус и три гвардейские стрелковые дивизии. Несколько сот танков с обеих сторон устремились из глубины позиций на направление главного удара. Началась грандиозная танковая битва, которая продолжалась в течение нескольких дней. Стремительно начатое наступление танков, натолкнувшееся на сильные очаги сопротивления противника, снизило свои темпы. После перегруппировки и усиления (имеется в виду ввод в сражение 2, 4 и 9-й танковых дивизий.— И. М.) немецким танковым частям удалось продвинуться вперед в направлении Теплое, Ольховатка, Поныри на фронте шириною в 10 км. Однако на этом рубеже они натолкнулись на сильно укрепленную и господствующую над окружающей местностью позицию, которая была заминирована, обеспечена врытыми в землю танками и прочим противотанковым оружием, которую невозможно было атаковать в лоб. Командованием группы армий «Центр», по точному распоряжению главнокомандующего сухопутных сил, были выделены для поддержки наступления 12-я танковая и 36-я моторизованная дивизии. После перегруппировки новых соединений, наступление должно было вестись в юго-западном направлении с целью завершения прорыва».
Таким образом, по признанию самих гитлеровцев, их наступление на орловско-курском направлении так же, как и на белгородско-курском направлении, зашло в тупик. Не достигнув поставленных целей, гитлеровцы были вынуждены вводить в дело свои последние резервы и снова перегруппировать войска для продолжения наступления.
Оглавление
- Введение
- Зима великих ожиданий
- Два плана, две стратегии
- Канун решающих сражений
- Оборонительное сражение на белгородско-курском направлении
- Оборонительное сражение на орловско-курском направлении
- Крах вражеского наступления
- Случайность или закономерность?
- Штурм орловского плацдарма гитлеровцев
- Разгром белгородско-харьковской группировки гитлеровцев
- Итоги контрнаступления
- Вперёд, к Днепру
- Заключение